ДВА ОТТЕНКА ГРУСТИ

Почему большая часть японских стихов связана с осенью?

Попробуйте пролистать любой сборник, где хайку одного автора расположены по сезонам, вы удивитесь, но осенняя подборка у любого поэта окажется самой обширной. Ведь осень — самое подходящее время для поэтический грусти, а японские поэты любят предаваться этому чувству.

Во времена Басё поэтическую грусть в хайку выражали с помощью двух разных подходов — «саби» и «сиори».

«Саби» — японская философская грусть с отчётливым привкусом одиночества. Причём не личного, а вселенского одиночества, которое не связано с личными потерями ( как смерть близкого, например). Это чувство тотальной оставленности человека, разлитое во всей природе.

Для Басё «саби» стало главным эстетическим принципом творчества. Его лучшие и самые драматичные стихи чаще всего связаны именно с осенним настроением «саби»:

Ворон застыл
На мертвой ветке
Сумрак осенний

からえだに烏のとまりけり秋の暮
кара эда-ни/ карасу-но томарикэри/ аки-но курэ

Вера Маркова даже добавила в своём переводе этого хайку наречие «одиноко», хотя в оригинале его нет, но оно явно предполагается. Вот как это выглядело:

На голой ветке
Ворон сидит одиноко...
Осенний вечер!

Возникает вопрос, всегда ли «саби» означает осень? Нет, к примеру, следующее стихотворение Басё о кукушке относится к лету, но это настоящее «саби». Хайку написано во время одинокого паломничества в храм:

Несчастного меня
Тосковать заставь ещё сильнее,
О, кукушка!

うき我を さびしがらせよ 閑古鳥
уки варэ-о/ сабисигарасэ ё/ канкодори

«Сиори» — вещь чуть менее очевидная.

Это намеренно запутанное чувство печали, которое трудно уловить, так как непонятно, на кого конкретно оно направлено. Поэтому стихи, где используется этот приём, ни в коем случае не следует толковать однозначно.

Басё считал, что вот это трёхстишие его ученика Кёрику как нельзя лучше выражает понятие «сиори»:

Уменьшились даже они —
Десять рисовых шариков «данго»!
Осенний ветер

十団子も　小粒になりぬ　秋の風
то:данго-мо/ коцубу-ни нарину/ аки-но кадзэ

Кажется, что поэт горюет о том, что порция любимых сладостей стала ничтожной, и это гастрономическое наблюдение рождает в нем чувство легкой досады.

Однако давайте посмотрим чуть внимательнее на этот сюжет. Главная интрига заключается в том, что с приходом осени в горах становится мало паломников, и чайные домики, торгующие популярными среди путников «рисовыми данго» (их по десять штук нанизывали на верёвочку или палочку, чтобы их было удобно брать с собой в путь), терпят убытки. То ли торговцы вынуждены намеренно уменьшать порции данго, то ли рисовые шарики уменьшаются сами по себе, высушиваясь на осеннем ветру. 

«Сиори» в этом стихотворении проявляется и в тоске по ушедшему лету, и в сочувствии бедным торговцам, и в жалости к самому поэту, любителю данго, и даже в единении со всем несчастным человечеством, чья жизнь вот так отразилась в судьбе конкретных людей этой осенью.

Интересно, удалось ли вам прочувствовать разницу двух оттенков японской грусти? И какой из них показался вам более выразительным — вселенское одиночество «саби» или ускользающая печаль «сиори»?

Haiku Daily в Telegram, где вы точно ничего не пропустите — https://t.me/HaikuDaily